В поисках пути

Самым необычным, пожалуй, в моей работе есть то, что порой я занимаюсь не своим делом. Ну ни капельки не своим. Пошло это еще из школы, из восьмого класса, когда детская военная игра «Зарница» входила в обязательную программу формирования настоящего советского человека. Считалось, что в нее играли весь год, пионервожатые придумывали задания, дети выполняли, учителя им помогали, а в конце, где-то в мае, проходил завершающий этап с районным слетом, эстафетами, военно-спортивным ориентированием и строевой песней. Само собой, требовалось предоставить отчет о выполненной за год работе.

Только никто ничего не делал, а отчет вынь да положь. Ни пионервожатые, ни завучи по внеклассной работе, ни учитель истории не хотели этим заморачиваться. Ни тем более Коля Гулый, первый мачо школы и командир нашего отряда в одном лице. А я была председателем совета дружины с чувством повышенной личной ответственности. Уже тогда я поняла основную суть нашей реальности начала семидесятых прошлого века: работу можешь ты не делать, но документ представить должен.

Отчет с доказательствами о проделанной работе за год я написала за вечер на тридцати семи альбомных листах, красиво оформила и вручила Коле с четким заданием выучить, чтобы, если что, не путаться в показаниях.

Школа меня не отпускала. Или я не хотела взрослеть. Я преподавала язык и литературу, красиво читала детям стихи, пробуждая в их чистых душах влечение к возвышенному тонкому творчеству. Но однажды взялась тренировать команду юных пожарных: надвигались районные соревнования. В общем-то, эту задачу всегда и во всех школах необъятной моей страны решали трудовики, но у нас один с поврежденной головой ушел на больничный, а второй негласно выполнял какие-то левые заказы. После уроков мы с мальчишками ходили тренироваться в пожарную часть, а настоящие пожарные недоумевали, каким ветром меня сюда занесло - раньше и потом судьба посылала им не первой свежести трудовиков и не баловала молодыми возвышенными учительницами литературы.

На этих соревнованиях мои дети заняли первое место.

А позже случился районный смотр художественной самодеятельности. Вы понимаете, да? Готовят его обычно учителя музыки. Наша учительница преподавала музыку отнюдь не потому, что блестяще закончила музпед, но приходилась какой-то там седьмой на киселе знакомой заведующего районо. С ней руководство школы обращалось бережно и особо внеклассной работой не напрягало. Тем более, что перед смотром она успешно сказалась неизлечимо больной и, как в свое время трудовик, на неопределенный срок выпала из зоны досягаемости. Директор и завучи подозрительно смотрели на меня. А я желудком ощущала, как мое чувство ответственности начинает расти в геометрической прогрессии и вот-вот перекроет дыхание.

Бабушка моего ученика играла на фортепиано и руководила хором. Она возносила руки вверх и в который раз взывала к детям:
- Руки! Смотрите на мои руки! Вы понимаете мои руки?!
Каждый ее палец украшали тяжелые золотые перстни и бриллиантовые кольца.

Имея два незаконченных класса фортепиано, я раскладывала песни на партии и пела их с ансамблем девочек. В народном театре взяла костюмы, написала сценарий и поставила военно-музыкальную композицию: близился день Советской Армии. Учила читать поэму Сергея Острового «Мама» мою ученицу: там не за горами и 8 Марта. Поставила два народных танца и нашла мальчишек, которые отплясывали модный в восьмидесятых брейк.

Моя школа в смотре стала третьей из около сорока. Девочка с «Мамой» взяла первое место среди чтецов. Сейчас она заслуженная артистка в одном из театров. Когда наш хор пел «вставайте, вставайте, вставайте - в опасности наша земля», весь зал вместе с заведующим районо поднялся и дальше слушал стоя. Счастливый директор школы долго тряс мою руку, а заведующий районо напрашивался в гости.

Когда ушла из школы, все понеслось с небывалой скоростью: в рекламной компании сначала отремонтировала офис из восьми комнат, а потом провела для агентов тренинг общения. Сбыт двух бутылочек шампуня «Нью вейс» от облысения стал началом моей многолетней практики тренингов продаж. Я так долго проводила эти тренинги, что сама поверила в то, что умею продавать. Однажды студентам факультета менеджмента я написала тридцать разных контрольных работ по рекламе. Все они получили пятерки. На телевидении озвучила рекламный текст продукции моей компании. В другой компании за один день уволила пятьдесят человек, провела с ними трогательные беседы, и уже другой директор долго тряс мою руку. Венцом своего умения влезать не в свое дело считаю проведение аттестации персонала на заводе, от рода деятельности которого я далека так же, как и декабристы от Герцена.

Занимаясь не своим делом, я потеряла нить и уже не понимала, куда иду сама и что мне нужно от жизни. Нет, я знала свою цель, видела ее, но как-то заковыристо, словно перепутанные спагетти, выстраивался мой путь. «Ну, вот еще чуть-чуть, вот только сюда заверну, а там стану на свою дорогу - и вперед", - уговаривала саму себя, погружаясь еще дальше в эту экзистенциальную кастрюлю с макаронами. Иногда меня охватывала паника: нет, я никогда не выберусь, теперь буду блуждать до скончания дней своих! Но вдруг все становилось ясно, понятно, я находила вразумительное объяснение своим прыжкам в сторону и шла дальше. Все то же чувство ответственности не покидало меня и внутренний призыв «кто же, если не я?» толкал меня в спину по дороге к моей мечте.

А потом я влюбилась. Влюбилась, как малолетка. Но это уже совсем другая история - история превращения перекрученных извилистых дорожек в одну прямую, как струна, магистраль.